Внешний вид

Даже осень в Готэме была неправильною и Харлин поплотнее закуталась в манто, когда садилась в машину.
По автомобилю барабанил монотонный серый дождь, смешанный со снегом, который превращал не без того лишенный красок город в некое подобие серых исполинов, нагроможденных на крошечном пятачке, тонувшем в смоге и тумане. Впереди город ждала зима, возможно даже снежная, но мисс Куинзел этим дождливым промозглым вечером, или уже ночью если судить по маленьким золотым часикам на запястье, не особо была приятна эта мысль.
В последнее время жизнь вокруг нее закрутилась с невероятной скоростью и девушка наслаждалась даже отдаленными раскатами грома над своею головою, которые глухо доносились сквозь укрепленное стекло черного "мерседеса", уносившего богатую наследницу многомиллионного состояния прочь из центра к благодатным районам старинных особняков. Да, этим вечером она могла бы вернуться в готэмскую квартиру, огромный просторный пентхаус в одной из новостроек, но за эти две недели, что блондинка провела в городе, занимаясь проблемными участками, которые они переоформляли, ей показалось, что с того дня, когда она нормально спала и могла позволить себе просто поваляться с книгою на диване прошлая целая вечность, хотя с другой стороны это погружение в дела матери и семьи в какой-то мере возвращала Харли чувство собственной важности. Она не отменяла своего посещения Аркхэма и демон с красными губами вновь явился Сесилии, теперь уже с новыми силами -  вся эта суматоха,ее преданность делу, вселявшая уважение коллег и старших партнеров в молодую Куинзел, имела своим источником эгоистичное желание иметь тем для разговора с Сесилией. Парадоксально, но светская львица не оставляла дела только лишь на советников и управляющих, периодически с упоением занимаясь продвижением своего детища, делая посильный вклад в собственное дело, используя не только свой ум, но и свое тело, свой талант, свое обаяние для этих нужд. И вот теперь настала очередь самой неподходящей по мнению мисс Хэверстворт, ее приемной дочери и Харлин Куинзел по словам многочисленных готэмских воротил, выглядела не менее убедительно, говоря о ценах на аренду, на землю, о планах и инженерных решениях. Все это было в новинку для молодой девушки, но но Харлин вцепилась в эту идею, в это чувство значимости и превосходства над матерью, проводя чертову кучу времени за этими отчетами, книгами, таблицами  сводками ночи и дни напролет, отдаляясь от любой рутины или маленьких слабостей.
И вот теперь, вглядываясь в огни мелькавшие за затемненным стеклом, девушка с усталостью думала о том, как мало она спала в последнее время. Нет, она не жаловалась на происходившие перемены, но когда адреналин отступал, она каждою клеточкою тела ощущала как усталость пронизывала ее. Следя за тем, как таяли огни уличных фонарей в дождевых каплях девушка задумалась еще и о том, что в последнее время стало чаще гложить ее, чего прежде никогда не встречалось в ее жизни "до": Харлин как никогда прежде ощутила что была совершенно одинока. Отчим давно жил своею жизнью, друзей оставалось все меньше, а о том, что бы завести кого в среде готэмской "золотой молодежи" и речи быть не могло с той степенью цинизма и испорченности, что гнездилась в  этих людях. Майк же давно исчез из ее жизни, да и по правде говоря, его сестра не была бы так уж рада, если бы сводный братишка внезапно прописался в ее жизни вновь со всеми своими терзаниями, потерями, проблемами и нерешенными проблемами. И что тогда оставалось? От этой мысли даже  ей становилось не по себе, но едва только ее мысли вернулись к этому, Харли заставила себя оставить это. Какие отношения, чувства, ведь более дисфункционального человека, чем она, сейчас сложно было бы найти в Готэме да и за чем ей все?  Мисс Кунизел порою спала всю дорогу до дома, а затем всю дорогу в город, когда ехала обратно, она не расставалась с телефоном и постоянно была чем-то отвлечена. Ее жизнь была теперь подчинена другим правилами простое желание что бы кто-то ждал тебя вечерами дома с бокалом вина и перспектива не очередной одинокой ночи в холодной постели казалась настоящей несуразицей в свете того, что ты засыпаешь, едва голова касалась подушки, совершенно не вписывалось в этот стройный ряд - увы, еще одного часа в сутках для любви Харлин изобрести не могла. Особенно, если говорить об отношениях..
Откинувшись на кожаный подголовник, блондинка тяжело вздохнула и закрыла глаза. Что ж, мечтать не вредно, особенно во сне..

- Дейв! Дейв, какого черта тут происходит?! Дейв!
Она отчаянно колотила ладонями по опущенной перегородке между основным салоном и местом водителя, но парень, которого вытащили с переднего сидения неизвестные ей люди, не отвечал. Они повернули слишком рано и эта резкая смена курса вырвала Харли из теплых объятий дремы. Но когда она попыталась задать вопрос водителю, оказалось, что система управления, доступная ей в салоне, была заблокирована, а Дейв, уже четвертый месяц работавший на нее в качестве водителя и заменивший сегодня Томаса, который обычно сопровождал свою хозяйку на подобные мероприятия и оберегал ее, сегодня был болен и не смотря на его отчаянные уговоры взять его, Харлин оставила его в не особо  приятных обьтьях  гриппа. Что ж, видимо, действительно зря, потому что последние, что успела увидеть девушка. прежде чем пассажирское стекло с ее стороны разлетелось в дребезг, осыпая ее дождем из осколков, было виноватое лиц ее водителя, которого просто отшвырнули в строну. А раз он был жив, догадалась мисс Куинзел, то вся так нервозность, которая сопровождала парня последние две недели, имела под собою куда более реальные основания и более низменные мотивы. Но увы, уже было слишком поздно и ее отчаянный крик заглушил все остальные мысли.
Следующее, что она увидела было лоснящееся от дождя лицо мерзкого вида мужчины, остервенело вырвавшего Харлин Куинзел из салона и швырнувшего ее в руки своего понедельника.
- Доброго вечера, куколка, - оскалился он и ухмыльнулся, осматривая одетую в вечернее платье  ошарашенную девушку. Роскошное колье маняще сверкало на груди и грешным делом она решила, что это ограбление. Изучающий взгляд верзилы на какую-то долю секунды задержался на игре света в камнях, но затем она посмотрел ей прямо в глаза и улыбка его стала еще более зловещей.
- Что ж, судя по камешкам, мы не прогадали. Парни, скажем спасибо Дейву за наводку, его хозяйка действительно та еще богатая сучка. Добро пожаловать..

Грубые мужские пальцы больно впились в предплечья и учитывая, что они не потянулись к груди, то до ее встряхнувшегося сознания наконец  дошло - это было похищение. Что ж, и Харли остервенело хлестнула главаря взглядом, это было не самой лучшей перспективою, потому что врядли сейчас найдется в Готэме тот, кто решит заплатить за нее. А пока они будут ждать.. Не нужно было быть семи пядей во лбу, достаточно было просто было хоть раз соприкоснуться с тем сбродом, которым кишело дно города, что Харлин осознала что ее ждало. Липкий взгляд кого-то третьего с другой стороны машины, остановившейся в темном переулке или где-то на стройке, свидетельствовал о том, что догадка ее была верна.
Вот тебе и не одинокая ночь в холодной постели..
- Что вам нужно? - прошипела она, все еще надеясь переиграть ситуацию, но это была жалкая попытка, потому что интуиция подсказывала девушке, что наверняка ей не удастся перебить поставленную преступниками планку.
- Я заплачу бол.. - но ее слова прервал один четкий, но сильный удар по скуле, заставивший Харлин умолкнуть на полуслове и содрогнуться от боли.
- Заткнись, детка, - презрительно бросил вытащивший ее из салона мужчина и сплюнул на мокрый асфальт.
- Помалкивай и останешься цела. Почти вся..

Отредактировано Harleen Quinzel (18.05.2014 01:36:35)

Снег казался таким же липким, как и кровь. Ослепительная, такою она всегда казалась Харилин, перекликаясь с безупречными алыми губами, которые пугали сознание ее матери, загоняя Сесилию все глубже в сумерки подсознания. А теперь Харли сама, своими глазами видела, как широким веером тяжелые капли живительной влаги рассыпались по мерзкой грязи и девушка полным ужаса и недоумения глазами оцепенело следила за тем, как еще теплое, еще трепещущее тело нападавшего медленно (как ей казалось) падало в эту самое месиво, неясное, но пугающее. Нет, она не закрыла глаз, не отвела взгляда, упираясь оной ладонью во влажный асфальт, а другою прикрывая искривленный в немом крики рот.
Когда смерть оказывается не абстрактным явлением, а вполне явным, почти живым существом, то вся твоя бравада сходит на нет, заставляя поминать Господа и Дьявола с одинаковой частотою и заставляя себя одновременно время верить и не верить в происходящее. Мисс Куинзел до этого мгновения казалось, что она знает о смерти многое, но когда простреленный затылок преступника гулко стукнулся об асфальт и темнеющая глазница устремила взгляд в бесконечно темное готэмское небо, только тогда девушка осознала, что то, что только произошло было настоящим, не вымышленным и вполне опасным для нее. Где-то в стороне лежало тело ее водителя, рядом остывали тела остальных нападавших и когда над нею раздался вкрадчивый голос ее спасителя, но все что  блондинка смогла сейчас сделать так это безмолвно и потрясенно поднять на него глаза. Ее взгляд метнулся к его рукам, ища в них дымящееся оружие: не уж то он был так милосерден или все-таки ее скитания по влажным грубым рукам этой ночью не окончены? Как много прежде она слышала об алчности местной преступности, что же помешает кому-то перехватить добычу о "коллеги"?
Но когда Харли решила поднять глаза на незнакомца, точнее  заставила себя посмотреть на него, безмолвно, все еще дрожащей ладонью прикрывая бледные губы, как ее память резануло недавнее воспоминание.
- Ты?!
Две ярко-красные полоски, от уха до уха, на выбеленном лице и эта нелепая одежда. Он выглядел совсем иначе, чем тот, когда девушка встретила не так давно на чердаке своего дома. Ее клоун, ее маленькая тайна, он был здесь, стоял пред нею во плоти и перепачканная женская ладонь нашла опору в его руке. Харли медленно и тяжело поднялась с грязного асфальта, дрожа от пережитого шока и холода и белоснежные плечи, и оголенная в вырезе кожа, на которое поблескивали россыпью столь неуместные сейчас бриллианты и сапфиры, ее светлые волосы и голубые глаза, все еще не верящее в столь невероятное совпадение - все это как никогда подходило для романической встречи героя и его возлюбленной, но эот был Готэм, детка, и вся эта сцена выглядела более чем нелепо. Таинственный мститель, чьи глаза поблескивали как-то особенно радостно, совсем не были похожи на глаза того мальчика, что стойко ждал, пока пальцы Харлин коснуться его шрамов, тем самым вынося вердикт всему их знакомству, и девушка силилась понять, не мерещиться ли ей это все. Трупы, похищение, даже привкус крови во рту от затрещины - было ли это все реально?
- Нет, ни..  никто, - выдавила она из себя дрожащим голосом и тут же умолкла, не до конца предавая значение словам. Какого черта ей сейчас было дело до прозвищ, если Харли никак не могла понять грезит ли она наяву, потому что ее город не любил делать подарки и счастливый конец?!
- Это на самом деле теле, мой .. мой клоун? - и в скудном уличном освещении ее пальцы вновь скользнули, чуть подрагивая от нервного напряжения, к его лицу. Тогда на его лице не было краски и сейчас нелепо огромный рот казался лишь частью грима, но стоило только подушечкам пальцев осторожно нащупать характерные следы, как на губах Харлин дрогнула счастливая улыбка.
- Это ты... Ты спас меня.. Кто же еще, - и девушка не стесняясь своего порыва, привлекла его к себе и рискуя быть перепачканной смазанным гримом с лица мужчины, крепко поцеловала его в губы.
Это был короткий, спонтанный, но неимоверно нежный поцелуй и Харли физически ощутила, как весь страх и тревоги покидали ее тело и разум. Она оторвалась от него только когда воздух в легких кончился и дышать стало катастрофически трудно - тяжело дыша, девушка оторвалась от его губ, и все еще держа ладонь на покрытой белилами щеке, подняла на него глаза.
- Спасибо..